Херсонес спекуляций

 

Так называемая севастопольская «активная» общественность, которая живёт в глубочайшем расстройстве нервов и чувств по причине возвращения Севастополя в Родную гавань, приложением своих невротических усилий вот уже не первый год выбрала археологический заповедник Херсонес Таврический.

Посыл примитивен и убог, как и сама эта «активная» севастопольская общественная тусовка, а именно: до 2014 года в Херсонесе, мол, было «класс», а теперь там – полный «атас».

И в этом «атасе» виновата исключительно России.

Мол, Украина туда не «лезла», а «пришла» Россия – и «залезла». И, типа, потоптала, разломала, разогнала и всячески набедокурила.

Севастопольская «активная» общественность, привыкшая «агрессивно» стоять в пикетах, «грозно» орать речёвки во время хождения демонстрациями по центральному горскому кольцу и голодать у забитого едой холодильника всех, кроме себя, считает недалекими.
Однако сама эта «активная» севастопольская общественность – и по своему поведению, и по своим речёвкам, и по своей «гражданской» позиции – являют собой массовый пример скудоумияЕсли же спросить эту самую «активную» общественность, а в чём же состоял «класс», то ответы будут сногсшибательные, как по своей интеллектуальной глубине, так и по «любви» к истории, а именно: мы там всегда купались с голыми ягодицам, где хотели; выгуливали собачек, которые гадили на все археологические раритеты куда хотели; распивали портвейн в любом месте, среди развалин, когда хотели; жарили на кострах из чего хотели круглогодично шашлык и пошли все в одно место!.., это наша земля и мы её хозяева.

Во-первых – земля Херсонеса, севастопольская «активная» общественность, это не ваша частная собственность, а государственный историко-археологический музей-заповедник Херсонес Таврический. И от того, что какой-то севастопольский «активный» общественник ночью присел над ней в позе взлетающего сокола – от этого эта земля не стала его.

И не стала его даже после того, как он подтёрся лопухом и тут же заявил, что теперь, «с приходом России», перестали ценить истинную старину ради современных хлеба и зрелищ, а вот он и его товарищи – настоящие ценители и знатоки былого и клятвы херсонесита, в которой «…не предам Херсонеса…» звучит словно лейтмотивом всей клятвы.

Пафосно, да только неуместно. Какое отношение эта современная севастопольская «активная» общественная публика имеет к тем античным грекам и их присягам? Ровным счётом никакого. Вот совсем.
Кстати, предыдущая «активная» севастопольская общественность в 18 веке благополучно растащила остатки всех каменных стен из построек «греческого Херсонеса», включая и плиты надгробий, уже на строительство собственно самого СевастополяЕсли же современные севастопольские «активные» общественники не обучены и не воспитаны, как надо себя вести в исторических заповедниках, то это их проблемы, а не проблемы государства.

Учитесь.

И становитесь не древними греками «с их клятвами» в своём воспалённом воображение, а законопослушными гражданами современной России с её обязательными к исполнению законами.

Заповедник Херсонес Таврический, или как местные «активисты» панибратски называют его «херек», ВСЕГДА был, особенно для жителей «Стрелки», обычным заброшенным пустырём без правил, без ограничений и без совестливости по отношению к тому, что там можно, а чего – нельзя делать.

Иногда на этом пустыре летом появлялись какие-то люди с лопатами, чего-то там ковырялись в поросших травой буграх и вываливали вокруг них кучи земли с остатками битой керамики и черепицы. Местные же смотрели на них, как на блаженных, зачем-то сильно потеющих на жаре, вместо того, чтобы распивать белое сухое вино «Искристое» с пузырьками по цене в 1 рубль 40 копеек за бутылку формата «из-под шампанского», и плескаться в море на «скалках», на «прищепке», на «тайване», на «уваровском пляже».

Да и в подавляющей своей массе вообще не интересовались тем, а чего же там те копатели своими лопатами нарыли.

И вот только не надо сейчас рассказывать, местные «активисты», что вы каждую неделю ходили в выставочные залы музея и знали наизусть все выставленные там артефакты и прочие «боспорские монеты».
Территория Херсонеса Таврическая всегда была для местных «активных» просто берегом у моря, но никогда не воспринималась ими как музей под открытым небом всемирного значенияКак у Райкина в «Греческом зале»:

Во-вторых, если так же ночью севастопольская «активная» общественность в Херсонесе Таврическом «ловила белого монаха», то это совершенно не значило, что она шибко переживала по поводу Крещения Руси, происходившего где-то здесь много веков назад. И хотела монаха поймать, для того, чтобы тот поведал, как это было при князе Владимире.

Наоборот!

«Белый монах» – это экзотика, подогреваемая портвейном, а православная церковь была и остаётся для «учёных»(!), типа, «опиумом», с которым севастопольская «активная» общественность ведёт непримиримую борьбу в стремлении изгнать попов из Херсонеса, то есть – со «своей земли».

Ведёт борьбу за сохранение своего права обходиться и распоряжаться заповедником так, как гадливо привыкла это делать десятилетиями.

Прекрасно помню рассказы отца про эти страшили «от активистов», когда с их слов в полнолуние по городищу плывёт размытая, словно туман, фигура монаха в белом плаще с капюшоном на голове.

И затихает ветер, и замолкают птицы и только прибой всё сильнее начинает рокотать на камнях! Брр-р-р-р-р….

Конечно, если полировать «сто седьмой» портвейн пивом всю ночь, то и не такое померещится. «Сто седьмой» потому, что бутылка «Южнобережного» портвейна в 70-е годы прошлого столетия стоила 1 рубль 7 копеек.

В-третьих, современный вид Херсонеса – это заборчики из камней, на уроне даже ниже, чем фундаменты бывших зданий.
 







Утверждать, что в таком его виде можно прикоснуться и почувствовать вечное и незыблемое в этих развалинах – это реально надо быть обезьяной, ровным счётом ничего не соображающей, но воображающей себе полную ахинею.

Вот если бы ЧАСТЬ жилых домов, придомовых построек, внутренних двориков, портовых сооружений, культовых зданий и так далее была восстановлена в реальном масштабе и реконструирована в приближённых к аутентичности интерьерах, чтобы визуально воспринимать то, как всё выглядело тысячелетиями назад – вот тогда можно было бы говорить о каком-то прикосновении к истории.

А пока – что?

А пока же Херсонес – это контурная трассировка неких улиц со скреплёнными современным раствором какими-то камнями, невесть откуда в ту кладку приволочённых. Да остатки части оборонительных стен и разваливающейся башни «Зенона». И бугры, бугры, бугры и бугры в траве – то зелёной весной и летом, то жёлто-пожухлой осенью и зимой…

 

 

А что под теми буграми – никто пока не ведает. Может здесь когда-то и был, как поётся в песне: «Под небом голубым есть город золотой», да только сейчас 80% территории заповедника – пустырь. Небо по-прежнему голубое, а вот города и в ближайшем приближении – нет. Пыль, трава да бурьян среди кладок из камней непонятно что «исторически» демонстрирующих.

В-четвёртых, Херсонес является не «русской меккой», а для Руси скорее «Меккой Православной».

И то – с о-о-чень большой натяжкой, историческим «подворотом» и залегендированным летописным пиаром.

Потому что Мекка, это то место для магометан, где родился основатель ислама пророк Мухаммед.

Иисус Христос, «основатель христианства», как известно любому мало-мальски образованному человеку – родился не в Херсонесе Таврическом.
Вопрос же крещения в Херсонесе идёт но о Руси, а исключительно о персоне князя Владимира, который затем приложил огромные усилия для становления на Руси христианства, как государственной религииТак что Русь в Херсонесе – не крестилась. Потому что крестить можно только душу человеческую, но никак не «географию» или «политику».

Однако «активные» севастопольские общественники в таких нюансах мало разбираются. Им главное спекулятивно орать про «кощунство» проведения в «святом» месте оперных и балетных представлений.

Правда, про то, как в том же Херсонесе годами местных актёры подвизаются в постановках театральных пьес «из античности», то им можно – они же свои. Не московские и не «понаехавшие»… И как-то «святость» Херсонеса севастопольскими «активными» общественниками сразу забывается…

По сути, речь необходимо вести в конструктивном диалоге о будущем заповедника Херсонеса между местными «активными» общественниками и российской властью.

Да только «активисты» в Севастополе к диалогам не готовы в принципе.

Да, не работающие интерактивные экраны и цитаты «великих» мыслителей цитируемых явно порой не к месту – это китч. И натыканные без всякой системы и логики – тоже китч. Здесь трудно не согласиться.

Но чем не угодили деревянные настилы над пыльными дорожками – понять не могу. Там, что, на пыльных дорожках под ногами камушки, по которым ступали древние греки, римские легионеры и дружинники князя?

И от этих камушков через подошвы обуви в голову идёт поток историко-космической энергетики?



Да и в чём трагедия, если приезжие актёры выступают поздними вечерами на специально сооружённой сцене над землёй, в то время как местные  актёры играют пьесы прямо на земле античного амфитеатра?

Где здесь нарушена «первозданная картина мира»? Кем? В чём?

Да, согласен с тем, что ограничение купания в море по урезу периметра заповедника является «благо»-глупостью. Тем более, в натянутой формулировке про чрезмерное воздействия «антропогенной нагрузки на историческое наследие».

Но согласен и с тем, что бродить в плавках или купальниках рядом с православным собором – не есть хорошо.

Здесь необходимо административное решение в интересах и той и другой стороны. Вполне достижимое.
Для чего же в Севастополе имеются Законодательное собрание и правительство?Ситуацией вокруг Херсонеса очень удобно спекулировать: ничего не предлагая, но всё сделанное или планируемое – отрицая. В принципе, это позиция провокаторов, коими «активные» общественники Севастополя давно себя зарекомендовали.

Если для вас, «активные» севастопольские общественники, неухоженность, неприбранность, загаженность, замусоренность, залапанность и тому подобная привычность восприятия Херсонеса вашего детства являются милыми и родными, то могу себе представить, в каком свинарнике вы привыкли жить у себя в квартирах уже во взрослой своей жизни!

Но только почему, «активные» севастопольские общественники, свои привычки сплёвывать шелуху от семечек прямо на ковры, сидя на диване перед телевизором, где с экрана очередной ваш коллега вещает про то, как всё стало плохо в Херсонесе с «приходом» России, должны быть правилом жизни и истинной в последней инстанции для десятков тысяч иных адекватных севастопольцев и миллионов российских граждан, вашу точку зрения не разделяющих?

Как здесь ни вспомнить, слушая вопли севастопольских «активных» общественников в своих «претензиях на Херсонес»:

«Демосфен, знаменитый оратор, как-то схватил вора, при этом последний стал оправдываться:

– Я не знал, что воруемое твоё…
– Значит, ты прекрасно знал, что это не твоё, – сказал ему Демосфен».